Зима в огне: Интервью с украинским номинантом на "Оскар"

Фильм года

"Зима в огне" / Winter On Fire

Американский режиссер родом из России снял фильм об украинской революции, права на который купил международный стриминг-гигант Netflix, представивший его 69 миллионам подписчиков. А потом это сделанное в Украине кино первым за всю историю независимости страны номинировали на "Оскар".

"Зима в огне" — хроника происходившего на Майдане Незалежности и в его окрестностях с 21 ноября 2013-го по 22 февраля 2014-го, смонтированная как большая голливудская драма. Все, у кого есть сердце, непроизвольно начинают плакать на первых минутах и не могут остановиться до конца. Постановщик Евгений Афинеевский передал главное ощущение, которое было у всех участников событий, — будто мы находимся в страшном и красивом кино, финал которого предсказать невозможно.

Вне зависимости от "Оскаров" для Украины это самый важный фильм года. Главный редактор Buro 24/7 Алексей Тарасов узнал у режиссера, как он создавался.

Каково это было — документировать то, что происходит, а не участвовать в этом?

Я документировал, а не участвовал, потому что я киношник. Я не гражданский активист, я не очень люблю политику. Я все-таки человек искусства, который привык что-то созидать. Для меня кино — памятник, который может жить после нас. Мне было важно увековечить и донести всему миру историю, которая разворачивалась перед моими глазами.

Как вы сформулировали для себя — о чем эта история?

Самое важное, что я увидел, — это единство всех и вся. На мой взгляд, молодому поколению здесь в Америке или в Европе не хватает того, что поразило меня в мальчишках и девчонках в Украине: они были способны стоять за свою независимость и свое будущее и в огонь, и в холод, и даже под пулями. Это уникально. Потом я никогда не видел, чтобы церковь была с народом, находилась на передовой. Не надо забывать — я родился в России: там церковь либо унижали, говорили, что все мы атеисты, либо использовали, чтобы манипулировать народом, как это происходит сейчас.

Вы как раз и показываете, что представители всех религий: ортодоксальные евреи, католики, православные, буддисты — поддерживают Майдан. Почему это невозможно в России, где церковь срослась с государством?

Я недостаточно изучил вопрос, чтобы рассуждать о том, что творится в России. Было два народа, которые сейчас находятся по разные стороны баррикад, — это обидно. Я бывший русский, но не могу приехать в Россию, потому что теперь я там враг — скорее для правительства, чем для людей, хотя люди зомбированы.

Люди в России смотрят телевизор, и, если им скажут, что вас нужно бросить за решетку, они, вероятно, с радостью это поддержат.

Скорее всего, да. Достаточно взять пример Олега Сенцова: он пытался рассказать, что происходит в Крыму, и вот что с ним сделали.

Как вам удавалось снимать даже в самые опасные моменты?

В первую очередь я благодарен ребятам, которые были рядом: командам "Укрстрима", "Спільнобачення", SPN Production. Когда ты окружен людьми, которые ничего не боятся, ты становишься таким же. Как раз вчера после показа ко мне подошел молодой голливудский композитор, который сказал интересную вещь: когда смотришь этот фильм, тебе хочется быть там, сражаться, находиться рядом с этими отважными людьми. На Майдане ты чувствовал, что окружен друзьями, и это единство вело всех вперед. Как говорила [журналист] Кристина Бердинских, страшнее было следить за этими событиями дома в интернете. Было страшно находиться вне Майдана, потому что люди исчезали, их похищали, избивали. А на Майдане была одна большая семья.

В числе прочего события на Майдане поражали своей кинематографичностью, и вам удалось оформить их как большой голливудский фильм с нужным пафосом и музыкой. Как вы выбрали именно такую форму?

Когда есть воздух, масштаб, картинка не должна быть плоской. Для меня кино — это много граней. Мне хотелось передать атмосферу такой, какой она была. Само движение было масштабным, многоликим, там было много музыки, много жизни. Несмотря на то что все было устроено по-военному, Майдан дышал, Майдан жил.

Удивительная вещь еще в том, что "Зиму в огне" купил для показа Netflix. Как так получилось, что они решили рассказать о какой-то малоизвестной стране 69 миллионам своих подписчиков?

Для них это фильм не об Украине. Для них это human stories behind the headlines, человеческие судьбы, которые скрываются за новостными заголовками. Для Netflix это способ рассказать о поворотном моменте в мировой истории. Это кино важно как напоминание для всех правительств, что их задача — исполнять волю народа, а никак не наоборот.

 

Читайте также: Полный список номинантов на "Оскар".