Тайная жизнь: Чем занимались авторы советских мозаик, пока никто не видел

Когда мы говорим об искусстве в Советском Союзе, первое, что приходит на ум, – соцреализм, мозаики и пропаганда. Мы знаем, что в ушедшей стране было правило: шаг влево, шаг вправо от идеологического канона – расстрел (тюрьма, забвение, позор). Но даже среди прилежных художников-"отличников", членов Союза художников и авторов монументальной пропаганды, были те, кто выходил за рамки системы и творил вне канонов.

Именно им посвящен недавно открытый для публичного доступа Архив неофициального украинского искусства второй половины XX века Ukrainian Unofficial. Первый том посвящен 25 киевским художникам. В архиве около 3000 оцифрованных работ живописи, графики и скульптуры, подробные биографии, архивные данные, в частности уникальные фотографии уничтоженных или утерянных работ, большинство из которых публикуются впервые.

На примере трех художников Мария Глазунова, специально для BURO, рассказывает о дуальности, в которой приходилось жить и работать советским художникам в Киеве.

 

Валерий Ламах

О глубине и многоликости Ламаха стало известно после развала Союза, через много лет после смерти самого художника. Даже если вы впервые слышите его имя, но живете в Киеве, уверена – вы видели его работы. Например, в интерьере Речного вокзала.

Мозаики в здании Речного вокзала (в соавторстве с И. Литовченко и Э. Котковым)

Представьте себе Киев во второй половине 1950-х годов: Сталин умер, хрущевская оттепель в разгаре, дышать стало чуть легче. Трое друзей, Эрнест Котков, Иван Литовченко и Валерий Ламах, приступают к крупному заказу – оформлению Киевского речного вокзала.

Ламах, отбывавший во время Второй мировой принудительные работы в Германии и научившийся, по словам жены, мысленно сбегать из мира реального в мир фантазий, в этот период взялся штудировать разнообразные "измы" искусства. Уже будучи членом Союза художников УССР, он жил, можно сказать, двойной жизнью. На работе создавал агитплакаты и мозаичные композиции вроде "Вся власть Советам", а в мастерской экспериментировал с не одобряемой властью абстрактной живописью.

Оставив около 35 работ, которые сейчас хранятся в частных и музейных коллекциях не только в Украине, но и в США, художник бросил живописные эксперименты и с конца 1960-х сосредоточился на своем magnum opus – "Книгах схем".

Во время принудительных работ в Германии Ламах не имел возможности заниматься творчеством, зато посвятил свободное время чтению Шопенгауэра, Канта и Гегеля (конечно же, на немецком). Кроме того, его увлекала древнеиндийская философия. Это заложило фундамент для создания и разработки собственной философской системы. Как отмечает искусствовед Алиса Ложкина, "главным методом своего познания мира Ламах считал созерцание [...], которое реально воплотилось в материальную форму в виде пяти книг схем: I книга схем – "Круг знаков"; II – "Круг жизни"; III – "Круг отражений"; IV – "Схематические таблицы"; V – "И. Е. Репин".

Параллельно с работой над "Книгами схем" Ламах в соавторстве с Котковым создает мозаичное панно "Симфония труда" на торце дома на проспекте Победы, 21.

Эскиз Ламаха к "Симфонии труда". 1967, частное собрание

"Симфония труда", проспект Победы, 21 (в соавторстве с Э. Котковым)

Визуальное отображение идей "Книг схем" можно увидеть в оформлении декоративной плиты возле Дворца культуры "Химик" в Каменском (тогда Днепродзержинск) и эскизах оформления экстерьера Тернопольского хлопчатобумажного комбината.

Ламах создавал "Книги схем" около 10 лет, однако все его творческие наработки пролежали в столе до самой смерти художника в 1978 году. Его вдова, Алина Николаевна, около 30 лет расшифровывала, систематизировала и упорядочивала его рукописи. И только в 2015 году главный труд Ламаха увидел свет. Уже через два года "Книги схем" прозвучат в Европе: в 2017 году они стали частью экспозиции масштабной международной выставки современного искусства Documenta в Касселе.

Ада Рыбачук и Владимир Мельниченко
(АРВМ)

Творческая пара Рыбачук и Мельниченко, или, как они подписывались под совместными работами, АРВМ, сложилась во время учёбы в художественном институте. Уже тогда их называли нонконформистами. На преддипломную практику АРВМ отправились на море, но не южное – загорать и нежиться на солнце, а в суровую экспедицию к морям Северного Ледовитого океана. В 1950-х Рыбачук и Мельниченко побывали на Севере трижды, последняя их поездка увенчалась грандиозным подарком городу Нарьян-Мар, который находится за полярным кругом. Пара передала городу 118 своих работ, которые фактически стали основой первого в Арктике художественного музея и послужили причиной серьезного скандала.

В 1959 году в газете "Правда Украины" вышла разгромная статья Василия Касияна и Михаила Дерегуса "Искусство не терпит шумихи". Рыбачук и Мельниченко обвинили в трех чуть ли не смертных для советского художника грехах: символизме, формализме и откровенном абстракционизме. "После выхода статьи нас никуда не вызывали, но наши проблемы в отношениях с властью только начинались. Через неделю издательство, заказавшее нам иллюстрации к четырём книгам, отменило заказ", – рассказывал Мельниченко.

Однако спустя год архитектор Авраам Милецкий (автор гостиницы "Салют") пригласил АРВМ оформить интерьер центрального автовокзала Киева. Это сотрудничество инспирировало и другие государственные заказы, в частности на оформление Дворца пионеров в Киеве (теперь Киевский Дворец детей и юношества на Арсенальной). В интерьере до сих пор сохранились мозаики "Дети мира" и "Чудесная скрипочка" (триптих, посвященный художнице Марии Примаченко). Этим летом, после 40 лет простоя, вновь заработал комплекс фонтанов "Звезды и созвездия", идею, конструкцию и оформление которых также разработали АРВМ еще в 1960-х.

Самым крупным и важным проектом в жизни Ады Рыбачук и Владимира Мельниченко стал мемориально-обрядовый комплекс "Парк памяти" на Байковом кладбище. В 1967 году Авраам Милецкий, тот самый, с которым они работали над автовокзалом и Дворцом пионеров, в течение многих месяцев уговаривал художников стать частью этого проекта. Они долго не решались, так как Милецкий уже был у них на плохом счету. Когда вручали Всесоюзную премию за интерьеры и дизайн автовокзала, он "забыл" внести АРВМ в список авторов. Позже ситуация повторилась и с Дворцом пионеров: тогда Милецкий попросил художников самим убрать свои имена: "У вас бунтарская репутация, ваше присутствие в списке загубит дело, премии не получит никто".

Мельниченко рассказывает, что они с Адой согласились поработать над крематорием лишь потому, что увидели эскиз Милецкого: "Это было безликое техническое сооружение, прямоугольная коробка с трубой. Мы отклонили его, но согласились участвовать, чтобы крематорий не был построен в таком виде. Ада и я хотели проектировать масштабный мемориальный комплекс с полноценной концепцией – наше послание будущим поколениям".
Они спроектировали целый архитектурный ансамбль, "Парк памяти", состоящий из крематория и двухсотметровой стены с монументальными барельефами, которая отражается в искусственном озере.

В поисках идей для "Парка памяти" Мельниченко и Рыбачук шесть лет путешествовали по Украине, изучали погребальные обычаи и обряды и пытались понять, как в разных регионах люди понимают жизнь и смерть. В барельефах стены АРВМ отобразили судьбы поколений, строивших государство. "Все храмы расписаны ликами святых. У нас вместо них – люди", – говорит Мельниченко.

Работа над "Стеной памяти" длилась около семи лет. В 1982 году, будто что-то предчувствуя, художники приехали на объект и увидели, как люди в форме оцепили строительство. Оказалось, что вышло постановление – стену ликвидировать: "Идейная и художественная трактовка объекта деморализует и ослабляет общество, создавая благоприятную почву для всяких идеалистических рецидивов". Авраам Милецкий, как главный архитектор проекта, оправдывался, якобы Ада Рыбачук и Владимир Мельниченко его подвели, с работой не справились и забросили стройку.

Стену залили тоннами бетона. Главный проект АРВМ, над которым они работали в совокупности около 14 лет, уничтожили. А идею и авторство архитектуры крематория приписали Милецкому.

В 2018 году в рамках KyivArtWeek был восстановлен фрагмент "Стены памяти". На его открытии присутствовал Владимир Мельниченко, – но, увы, уже без Ады Рыбачук.

 

Смотрите также: В Киеве открывается выставка художницы Сони Делоне. Рассказываем, почему она великая.